Добиваясь правды, решил написать Вам письмо, так как обстоятельства дела и опасность за жизнь и здоровье родных и близких вынужден это сделать. Я офицер, за спиной служба в системе МВД, ветеран боевых действий. В данный момент инструктор-водитель отделения обеспечения ОСН(б) "Акула" УФСИН России по Краснодарскому краю, капитан внутренней службы. За 2 года, на данной службе, не имел дисциплинарных взысканий и при моем желании перевестись в систему МВД РФ, где я ранее служил, начались препятствия и предвзятое отношение со стороны начальника ОСН(б) "Акула" УФСИН России по Краснодарскому краю подполковника внутренней службы Горбунова С.И. В отношении меня было сфабриковано необоснованное дисциплинарное взыскание "о полном служебном соответствии". Имею все основания утверждать, что с переводом в систему МВД раскроются факты разоблачения о хищении ГСМ, выделяемых ФСИН России на выполнение служебных задач подразделения ОСН(б) "Акула", которые длятся на протяжении длительного периода времени.
Убедительная просьба Вашего содействие о проведении тчательной проверки по данным фактам.
инструктор-водитель отделения обеспечения ОСН(б) "Акула" УФСИН России по Краснодарскому краю к-н внутренней службы Момот И.И. 21.12.2011.
Перед очной ставкой со Спановским Сергеем, я имел разговор с Зацепиным, который в очередной раз продемонстрировал свою уведомленность, в подробностях рассказал мне какие новости у моих близких, напомнив мне, чтобы я не дурил, а давал показания по намеченной им схеме. Я должен был ещё раз сказать, что Удав кричал мне: «Добей его!», что именно он велел мне взять оружие и вся инициатива исходила от него… Что же касается Семенова, Зацепин мне пояснил, что всё равно «ствол у тебя изъяли», лучше бери всё на себя, может 105 ч.1 на суде получишь… А так как от меня были получены признательные показания, необходимо было принять решение… Зацепин испытывал личную неприязнь к Удаву, о чем он мне неоднократно говорил и ему нужны были именно такие показания от меня, взамен он пообещал позаботиться о том, чтобы меня оставили сидеть в «Самаралаге». Однако, взвесив я решил, что не дам угодные ему показания… Да, во мне всё кипело, я ведь не совершал никакого убийства, а теперь приходилось всё брать на себя. Что произошло после очной ставки нужно было видеть – Зацепин и Будаев закрылись со мной в отдельный кабинет, где на меня обрушились всевозможные угрозы, пояснили, что мне долго ждать не придется… Это, кстати, пишет Спановский Сергей в маляве Семенову. Она есть в материалах дела. Действительно, долго ждать не пришлось, этот же день меня перевели в транзитную камеру на 12 мест, но в ней было пару транзитников и жуткий холод. Камера находилась в подвале, окно в ней не закрывалось, снег заметало прямо на стол. На призывы отремонтировать окно, сотрудники СИЗО не реагировали, температура в камере была, я так думаю, чуть выше нуля, мы ходили в куртках и шапках. Разносчик «пищи» доезжал до нас почти пустой, то есть «покушать» нам только снилось. Просидев в этой камере несколько часов, человек промерзает до костей. Я провел в ней полтора месяца. За время пребывания в «холодильнике», Зацепин приходил в СИЗО и пытался пообщаться со мной, но я не вышел из камеры. Со мной разговаривал опер из СИЗО, объяснил, что мне нужно пойти Зацепину на встречу, на что я отказался. Нужно что-то делать. Я был сильно простужен и болел уже около месяца. Очень хотелось в тепло.…Пусть табачный дым, шум, , клопы, шмоны, отсутствие сна, но есть тепло- это уже перспектива сохранить здоровье, а оно очень необходимо…Я совершил попытку побега из СИЗО, но это уже другая история.