Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

   Прошу Вашего мнения о следующей ситуации: в Волжском психоневрологическом интернате (Волгоградская область) пожилую женщину лечат (точнее, не лечат, поелику уже неоперабельно и нелечибельно) от рака, а она почему-то умирает от генерализованного сепсиса. Сепсис, естественно, не лечили тоже, потому как врачи его не диагностировали, хотя родственники буквально в голос вопили о сепсисе и симптоматика была очевидна. Рака при вскрытии не обнаружилось.
   Налицо: неправильный диагноз, неоказание медицинской помощи по реально развивающемуся заболеванию и, как результат, мучительная смерть.
    Речь идет о моей маме Кнышовой А.С. Сразу оговорюсь: когда я заметила, что с мамой в интернате совсем неладно, я хотела забрать ее домой, но уже не могла: мама перестала самостоятельно ходить и я, по состоянию здоровья, неоднократно оперированная женщина, в домашних условиях обеспечить ей надлежащий уход не могла.
    Скоро два года как я занимаюсь тяжелой и бесплодной перепиской с прокуратурой всех уровней. Для иллюстрации прилагаю одну из моих жалоб и полученный на нее ответ (фамилии фигурантов пока опущены, жалоба несколько сокращена, ответ - нет).

    «14.09.2009 г. старшим следователем СО по г. Волжскому СУ Следственного комитета при прокуратуре РФ по Волгоградской области …вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по моей жалобе на действия работников Волжского психоневрологического интерната ввиду отсутствия состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ, в действиях врача …
Полагая постановление незаконным и необоснованным я обжаловала его по следующим основаниям:

1. Основанием для отказа послужило заключение специалистов № 228/27у, которое:
- констатировало острую сердечную недостаточность в качестве непосредственной причины смерти;
- установило наличие гнойной бронхопневмонии как, возможно, способствующего фактора;
- не установило дефектов при оказании медицинской помощи маме.

1. 1. В части отсутствия дефектов заключение противоречит справке по результатам проверки № 1930/636, проведенной комиссией в числе 10 специалистов с анализом дела пациента, а также журналов, инструкций, памяток и других документов, в присутствии директора и зам. директора по медицинским вопросам Волжского психоневрологического интерната.
В справке отмечается:
отсутствие полноценной диагностики;
неправильное установление диагноза;
отсутствие полноценного лечения сопутствующего заболевания.

1.2. В части установления причины смерти заключение противоречит протоколу патологоанатомического исследования № 534, в котором указан в качестве причины смерти «сепсис, септикопиемическая форма», «механизм смерти - сердечный».
Решение клинико-экспертной комиссии 4 уровня констатировало воспалительный процесс, принявший системный характер, который привел к развитию полиорганной недостаточности. Полиорганная недостаточность и явилась непосредственной причиной смерти. Механизм смерти – сердечный.
Иными словами, мама умерла в результате остановки сердца, но сердце остановилось не потому, что было больное, а потому, что не могло работать на фоне жесточайшего сепсиса.

1.3. Кроме того, протокол содержит указание на обширные пролежни, которые явились как бы «воротами инфекции», и о своевременном лечении, тем более профилактике, которых медицинская карта Кнышевой данных не содержит.

2. При вскрытии в желудке мамы обнаружены 2 таблетки анальгина, следы анальгина в сердце, в печени, в почках.
2.1. Наличие анальгина в желудке Кнышевой на момент смерти и признаки длительного приема этого лекарственного средства (следы в сердце, в почках, в печени) никак не прокомментировано авторами заключения, хотя анальгин маме, ввиду отрицательного воздействия на работу сердца, противопоказан.

3. В ходе «проверки» была утеряна медицинская карта Кнышевой А.С., и найдена только после моих жалоб в декабре 2009 г. Выходит, заключение сделано даже без учета медицинской карты.

4. Вкратце выводы из материалов проверки:
- Кнышовой поставили неверный диагноз;
- болезнь, от которой Кнышова умерла либо не лечили, либо лечили неправильно;
- Кнышову «кормили» таблетками, которые ей противопоказаны
(Прим.: это выводы из материалов, а из чего делают выводы «отказчики», я не знаю. Non sequitur.)

5. Проверка проведена и постановление вынесено в отношении одной … Действия должностных лиц Волжского психоневрологического интерната и возможность уголовно-наказуемой халатности (ч. 2 ст. 293 УК РФ) в их действиях не проверялась, несмотря на то, что первоначально проверка проводилась именно по признакам преступления, предусмотренного ст. 293 УК РФ, и никакого решения в этой части не принималось, никакого суждения не выносилось.

6. На протяжении более полутора лет я получаю из милиции, от прокурора г. Волжского, а теперь еще из областной прокуратуры одни и те же ответы, которые не учитывают ни мои доводы (положим, их не читают), ни материалы проверки (или их тоже не читают?)

7. Я пыталась обжаловать постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в порядке ст. 125 УПК РФ и столкнулась с know-how прокуратуры: постановление отменили за неделю до судебного разбирательства (не извещая меня) и полностью продублировали, вплоть до грамматических ошибок, через полторы недели после судебного решения.

8. В качестве последнего средства я обратилась в Генеральную прокуратуру РФ. Мое обращение было перенаправлено в г.Волжский. Результат: вместо одного постановления об отказе в возбуждении уголовного дела я получила целых два: от 4.12.09 г. и от 8.12.09 г. Разницы между этими текстами нет никакой:

«…прокуратурой г.Волжского по результатам рассмотрения Вашей жалобы принято решение об отказе в удовлетворении жалобы в порядке ст.124 УПК РФ.
В случае несогласия с принятым решением Вы вправе обратиться в суд либо вышестоящему прокурору в порядке ст.ст.124-125 УПК РФ.

И.о.прокурора г.Волжского
младший советник юстиции В.А.Фадеев»

    Прошу Вас, Дмитрий Анатольевич, как Президент и как юрист, объясните, что нужно, чтобы в такой очевидной ситуации возбудили уголовное дело?